"Страсти на подоконнике"
Две жизни, или о чём думает мирт
На моём подоконнике растёт мирт. Растение такое, похожее на маленькое деревце.
Написал первую строчку и понял, что соврал. Мирт не просто растет, он живёт. Полноценной жизнью или нет, сказать трудно. Я миртом никогда не был. По крайней мере, в этой жизни. Но мне кажется, ему вполне комфортно.
Мы вдвоем с миртом живём, ещё у нас есть кактус. С ним у меня сложные отношения. Я его люблю, конечно, но совсем по-другому. С миртом они нормально ладят. Не ругаются и не дерутся. Нашли они общий язык, как мне кажется. Мне же пока с кактусом договориться не получается. Хмурый тип. Такой вот у нас триумвират.
Живём мы с миртов вдвоём, и у нас есть кактус. Живём на одной территории, но в разных мирах. Оно и понятно. Разные мы. Совсем разные. Он – спокойный и стабильный, а я постоянно суечусь. Он всё время дома, в этом году даже на даче не был, а я постоянно на работе. Он постоянно растёт, а я … я надеюсь, что тоже, но чисто пропорционально и физически не увеличиваюсь, а расту духовно и нравственно. Или деградирую? Сложно оценить свой рост и своё развитие, с миртом попроще. Всё видно. Но главное, он – растение, а я – человек. Этим можно и закончить перечисление наших расхождений, так как чего-то более глобального и значимого придумать невозможно.
Прочитал всё предыдущие и понял, что опять наврал. Я не специально. Врать не люблю, но почему-то всё время получается. Наверное, потому что правду не знаю, но скрупулезно пытаюсь до неё докопаться. А по пути этих раскопок случается, что вру и обманываюсь.
Мы с миртом живём вместе, но в разных мирах. Это факт. У него своя жизнь, у меня своя. И в моей жизни мирт есть, а в его жизни меня, скорее всего, нет. Как бы это выразить? Воспринимаем мы мир по-разному. И я думаю, что он, мирт, воспринимает мир целиком. И меня в этом окружающем мире не выделяет. Просто с ним что-то иногда случается. То ему неожиданно становиться жарко, словно что-то горячее появляется под его корнями, где-то ниже подоконника. То ему становиться холодно, словно порывы осени врываются с той стороны, откуда обычно поступает свет. Слава богу, это не долго, и как только ветер пропадает, становиться очень темно. А утром, когда ещё практически темно, его будят бодрящими брызгами, а потом сразу кормят водой. Он обожает такое утро. Он чувствует, что ему помогают. И он растёт. А потом бац – и становиться больно и страшно: он лишается части своих конечностей. И ведь ничто не предвещало такой трагедии! Совершенно непредсказуемо. Страшно и больно, его ограничивают, лишают самого дорого! Но потом, сразу задабривают ласковыми брызгами, которые лечат раны, и кормят чем-то необычайно вкусным. После этой страшной экзекуции мирт ещё неделю отходит от шока, а потом забывается в привычном беззаботном умиротворении.
Мирт живёт! У него свои цели, задачи, планы! Свой уникальный опыт выживания. И я очень хочу ему помочь, и самое главное – помогаю. Как могу, как считаю нужным, как мне кажется. И ключевое слово – кажется. Ведь я не знаю, чего хочет мирт! Я ничего не знаю, о его планах на жизнь. От своего незнания, непонимания становиться неловко, когда я его подрезаю. Но я искренне считаю, что ему так будет лучше. Видимо, я угадываю, так как мирт до сих пор живёт и активно развивается. Но моя неловкость от этого не проходит. Для мирта, я же являюсь частью мира. Он и не догадывается, что у этой части мира есть своя воля. А это – большая ответственность. Для него я – практически бог. Но он не знает, что его бог, точно не знает, чего он, мирт, хочет. Вот такая запутанная схема.
Мирт не может мне ничего рассказать. Он даже не может меня осознать. Собственно, как и люди не могут осознать, своего бога. Он может только расти и развиваться, показывая всем своим видом, что он хороший, и что его можно и нужно любить.
Я так сильно хочу объяснить мирту, что обрезаю его ветки для его же блага. И навозом его удобряю для его роста. А ему, возможно, кажется, что весь мир в такие моменты против него.
А что мне остаётся делать? Не смогу я ему ничего объяснить. И спросить у него не смогу. Могу только наблюдать, и опытным путём понимать, что ему нравиться, а что нет.
Недавно появился новый росток. И что с ним делать? Как его воспринимает мирт? Как новый вектор развития? Что-то типа новой работы. Или как отдельную жизнь? Как для нас появление нового человека в круге общения. Мирт наверняка с ним как-то взаимодействует, возможно общается, или даже дружит. А я даже не знаю, как на это реагировать. Толи срезать на корню, чтобы не мешал расти стволу, толи пересадить в банку с водой, чтобы росток пустил корни. Или подождать? Может, они будут хорошо дополнять друг друга. Мирт наверняка строит какие-то планы. А я ещё не знаю, какое решение приму. Но решение это будет за мной.
А теперь представьте, что мы тоже мирты. Но только на двух ногах, и скачем постоянно с места на место. А над нами есть ещё какая-то непостижимая жизнь, которую невозможно представить, которой невозможно ничего рассказать и доказать. И эта непостижимая жизнь имеет свою собственную волю и хочет для нас блага, но не знает как. И только опытным путём понимает, что для нас полезно. И навозом удобряют только для нашего роста.
Страсти на подоконнике, или другой взгляд на мирт
Я вздрогнула и тут же проснулась от хлопка двери. Звон ключей. Два оборота. Несколько шагов и тишина.
Ещё темно, и можно было бы снова заснуть. Но он ушёл, а я испугалась. С ним что-то случилось. Он проспал? Почему так быстро ушёл? Почему не разбудил меня? Как он будет жить весь день? Я же не смогла ему подарить немного радости, надежды и жизни.
Я ещё вчера почувствовала неладное. Он пришёл поздно. Угрюмый и холодный, не обратил на меня внимание. Словно ходячий кактус колол и укалывался об быт. А я так ждала, так скучала. Но не обиделась, не расстроилась. Ему была необходима моя поддержка. Именно моя. Но он ни за что бы в этом не признался. Он такой. Ему нелегко.
Ему приходится весь день суетиться, чтобы жить. Наверное, поэтому забывает радоваться, и, как вывод, медленно растёт. Иногда даже чахнет. Мне больно, когда он такой. Но он не замечает моих чувств. И как до него достучаться? Никак. И я уже смирилась. Мне остаётся только радоваться ему и надеяться, что он когда-нибудь вырастит и поймёт меня.
Он скоро отправился спать. Стало снова темно, а я начала колдовать.
Я – мирт, я – дерево жизни, а значит – женщина. Хотя он наотрез отказывается во мне её замечать. Он ещё не понял, что женщина и жизнь – это синонимы, две формы одной истины. А конкретно я – его жизнь. Ему не понять, что жизнь часто обретает форму, которая несопричастна с движением и суетой. Он не сможет жить, узнав, что его жизнь растёт и развивается в его доме на подоконнике.
—Ой, что-то я разболталась. Зачем я это….
Кактус, стоящий рядом с миртом, неохотной вибрацией отозвался:
—Сама не спишь и мне не даёшь. Уже разбудила. Слушаю. Давай рассказывай. С кем тебе ещё поделиться?
—Прости, — тонкими вибрациями попросила мирт. —Я от чувств не смогла сдержаться. Ты же знаешь, как я к нему отношусь.
— Знаю…. Поэтому отдельное мерси за сравнение этого примата с кактусом.
—Перестань!
—Это был сарказм.
— Твои колкие шуточки тут неуместны. Когда он приходит, похожим на тебя, он становиться невыносим.
—Дамочка, поаккуратней. Давайте уже без сравнений. Я – кактус, и мне плевать на ваши домыслы, но раз уж я согласился вас выслушать, то прошу уважения.
—Понимаешь, кактус, мне нужен новый горшок. Мои корни уже не вмещаются. Того и гляди вылезут наружу. Такого позора я не переживу.
—Эко тебя разнесло. Я так и думал, что от навозной подкормки будут последствия.
—Ты не понимаешь.
— Куда уж мне.
—Вся сила в корнях. А потом она переходит в крону.
—А у меня в ствол, — ехидно завибрировал кактус.
—Пошляк.
—Я – мужик. Это естественно. И, кстати, очень наивно полагать, что ты одна олицетворяешь его жизнь.
—Я – женщина, я – жизнь. Ты не понимаешь. Когда он ухаживает за мной, он ухаживает за собой.
— А я – кактус, и мне плевать, что олицетворяю я. За мной не надо так ухаживать. Но я всё равно расту. И я тоже жизнь.
—Я так не могу. Я же его люблю. Когда он спит, я выделяю фитонциды. Он дышит мной, я его успокаиваю. Он такой милый. Даже забавный. Когда я хочу новую причёску, он так переживает. Он думает, что делает мне больно. Глупыш. А я всего лишь хочу небольших перемен в кроне. А теперь нам нужен новый горшок.
—Почему нам? Мне не нужен. Мне и так хорошо.
—А тебе вообще ничего не нужно. Колючка. А мне нужен. Мне и ему.
—Так, кудрявая, следи за лексиконом. И какой тебе горшок? Зима на дворе. Ты завянешь в новом. Вот весна придёт, и пересадит.
— Ты думаешь?
— Уверен.
—Тогда ладно. Потерплю. А ещё ему нужно ночью внушить, чтобы летом отвёз нас с тобой отдыхать на дачу. А там тепло, солнышко, свежий воздух. Красота!
— Без меня. Пусть тебя отправляет, а меня оставит здесь. Хоть отдохну от вечной болтовни.
—Какой ты колючий. А он ради нас весь день трудится. Надо ему радоваться, надо ему помогать. Вот я убиваю микробов своими фитонцидами, лечу его. Вот он наберёт за день разной дряни, придёт домой, а тут я. Вдохнёт, и ту же легче. Атмосферу надо создавать.
—Я – кактус. Я за охрану, а за атмосферу – это не ко мне.
—Колючка, мы же вместе создаём гармонию, как инь и ян. Я – девочка, ты – мальчик. Понимаешь?
—Кудрявая, я уже потерял суть разговора. Начали за здравие, кончили за упокой. Скажи, тебя полили?
—Да, вчера.
—Вот. Экономь энергию. А если избыток, то расти.
—Колючка. Я буду создавать атмосферу.
—Отличная идея. Только давай без лишних вибраций. А я ещё посплю. Зима всё-таки.
Колючие чувства
Я – кактус. Она – мирт (Кудрявая). У нас на двоих одно окно и один подоконник. У нас есть общий человек. Ну он такой… приходящий. Можно сказать, с нами не живёт. Так… приходит переночевать. Но поливает регулярно. По крайней мере кудрявую. Мне-то всё равно, а ей приятно. За это я его уважаю.
Что можно про нас рассказать? Мы странная компания. По одиночке, мы уникальны. А все вместе — это... это что-то странное.
Понимаешь, мы абсолютно разные. Вот прям совершенно разные. Кудрявая говорит, что мы с ней, как инь и ян. Мол, дополняем друг друга. Что вдвоём мы - гармония, и дополняем негармоничного его. То есть, втроём мы уже гармония в кубе. Не знаю. Это кудрявая разбирается во всей этой эзотерике и гармонии, а мне как-то это не нравится.
Относимся мы ко всему по-разному. Вот шторы, например, красные. Посмотри. Кудрявой они совершенно не нравятся. Она сильно возмущается по этому поводу. Говорит, что этот вульгарный цвет совершенно не сочетается с её изумрудной кроной. Мне-то на шторы совсем наплевать. Солнце они от нас с ней не скрывают. Они скрывают солнце и нас от человека, когда ему абсолютно всё равно на всё: и на солнце, и на нас тем более. У человека, кстати, со шторами сложные отношения. Хотя... если подумать, у него со всем на свете есть какие-то отношение, и они обязательно сложные. Простые вещи и отношения он недооценивает, поэтому пренебрегает ими. особенно сном и покоем. Чудак. Оправдывает себя, что это обстоятельства. Хотя сам чувствует, что это его воля быть беспокойным. Спокойным он становится только обессиленным. В этот момент он засыпает. Он не понимает, что наслаждаться покоем можно только имея силы. Но когда у него появляются силы, он становится беспокойным. Замкнутый круг, который он не в силах разорвать. Опять же оправдывает так он себя. Непостоянный он. Вот и со шторами, то любит их, то ненавидит и призирает, а то вообще не замечает, словно и нет их.
А вот ещё пример. Прикосновения. Кудрявая любит внимание и, конечно, прикосновения. Кайфует она и от ветра, и от брызг, а уж если человек её потрогает, или кудри подрежет, так совсем балдеет. Про человека сложно сказать. Опять же, он непостоянный. То нравится, то не нравится.
А вот я стабилен. Я ненавижу, когда меня трогают. Совсем. Тотально и абсолютно. Ненавижу и не переношу. Любое касание против моей природы, против моего естества, против меня самого. Господи, ну посмотрите на меня! Вы думаете, зачем нужны все мои иголки? А? Ну пошевелите мозгами, или что там у вас есть. Иголки нужны для того, чтобы меня не трогали! Это же и ежу понятно! Кстати, ежу это и вправду очень понятно. Мой беспокойный клубочный коротышка. Никогда не видел ежей, но откуда-то про них знаю и искренни им сочувствую. Почему сочувствую? Ну камон, это же ёжик. Мелкий, суетной, трусливый. Бегает постоянно. Не жизнь, а каторга. Вот мы, кактусы, имеем чувство собственного достоинства. Мы не двигаемся и не суетимся. Мы не бегаем, а растём. Ежику нужны иголки, чтобы защитить себя. А нам, кактусам, иголки нужны, чтобы защитить других от себя. У нас же безграничный внутренний потенциал. Бескрайний внутренний мир. Железная сила и воля. Ещё мы, конечно, эгоистичны. Немного. Ну даже если и много, то что? Мы же не нарциссы. Мы просто хорошо осведомлены о своей природе. В общем, не об этом речь, а о том, что я не люблю, когда меня трогают.
А ведь попадаются одаренные экземпляры. В частности, среди людей. Видите ли, кинестетики они. Трогать им подавай. Себя потрогайте, придурки. Я - кактус! Иголки видели? Не лезьте ко мне своими культяпками. А бывают ещё мазохисты. Уколются и радуются, дурачки. Слава богу, таких не встречал, но почему-то тоже про них знаю. Я же уже говорил, что мы, кактусы, эрудированные от природы, и у нас богатый внутренний мир? Да? Ну и ладно, повторенье - мать ученья. Пословица такая. В общем любое соприкосновение для меня противоестественно, против моего естества.
А тут...
Всё началось как-то странно. Непонятно и нелепо. Мы живём с кудрявой на одном подоконнике больше двух лет. Сколько я её помню, так она всегда что-то лепетала. То волновалась, то переживала, то восторженно хвалилась, то упоительно мечтала. Несмотря на то, что она тоже растение, суетилась она своими фибрами постоянно. Меня это раздражало. Сама с собой болтать она не умела, и всегда привлекала меня в качестве слушателя своих бесконечных пламенных речей.
Она влюблена в человека. Я понимаю, как это нелепо и глупо. Он человек, редкий и приходящий. А ей всё равно, она к нему питает самые нежные чувства. Заботится о нём, переживает. И постоянно о нём болтает. Невыносимо. Глупо и скучно. Но я всегда слушал. А куда мне деваться с подоконника?
Она вообще чуткая натура. Я бы даже сказал, чувственная. Чувств у неё много. И соответственно эмоций. Скрывать она их не умеет, да и ни к чему это. Это её природа. По ней сразу всё видно. Всё наружу, всё в крону, всё в листву. Когда радуется, её листочки наливаются цветом, жизнью и энергией. А когда грустит, они чахнут, скручиваются, а иногда даже опадают. Помню её одну депрессию. Это был настоящий ад. Но человек её хорошо взбодрил. Опрыскивал несколько раз на дню. Доставалось и мне. Я-то терпеть не могу эти капли на моих иголках. Бр... Аж противно, как вспомню. Повторения не хочется. Так что её моральное состояние для меня тоже стало важным. На одном подоконнике живём. Поэтому и выслушиваю её, помогаю. Сам-то я не очень эмоциональный. Совсем. Никак. Мои чувства — это моя сила. Они внутри меня. И зачем их выставлять наружу? Снаружи у меня иголки. Я не эмоциональный, но для неё я стараюсь. Через сарказм и иронию, но стараюсь. И всё это исключительно в корыстных целях - чтобы она была здоровой, чтобы её не так обильно часто опрыскивал человек, чтобы не доставалось зазря мне, за компанию. В общем, для неё стараюсь, чтобы меня не трогали. Я так думал...
Потом человек отвёз её на дачу почти на всё лето. Она этого очень ждала. Курорт там для неё. Солнце, птички, ветер. Любит она вот это всё. Пейзажи ей подавай. Мне-то и на подоконнике хорошо. Ну, максимум на балконе. А ей хотелось на природу.
Как только они с человеком уехали, я чуть не выпрыгнул из горшка на радостях. Ей богу, ещё чуть-чуть и выпал бы. Это всё влияние кудрявой. Стал поддаваться эмоциям. Слава богу, этого никто не видел. Наконец-то долгожданный покой. Смолк бесконечный трёп. Только знай себе сиди в горшке и расти.
Прошла неделя, другая. Я креп, познавая свой внутренний мир. И тут бац! Что-то укололо меня! Прикинь?! Меня, кактуса, который сам кого хочешь уколет, что-то укололо! Причём не снаружи, а изнутри. Колкое чувство появилось во мне - я заскучал. Не вообще, а конкретно. Я заскучал по ней, по кудрявой. Сам слушаю себя и понимаю, что бред. Но куда от этого деться? Стал часто о ней вспоминать, думать. Пытался себя чем-то отвлечь, но не получалось. Это же она меня всегда отвлекала от дум. А тут кто меня может отвлечь от дум о ней? Тоска меня взяла. Хорошо, что человек не приезжал. Он бы точно меня полил, и я бы сгнил на корню.
К концу второго месяца я чуть не выл. И тут они приехали. Я снова чуть не вылетел из горшка от радости. Но сдержался, виду не подал. Кудрявая тоже видимо соскучилась, с таким наслаждением рассказывала про рассветы, закаты, про ветер и солнце, даже про грозу и ливень. А я так соскучился, так истосковался, что слушал её, и мои иголки непроизвольно зашевелились, как хвостик у собачки, которая дождалась любимого хозяина. Слава богу, было открыто окно, и лёгкую дрожь иголок никто не заметил из-за сквозняка.
Мирт болтала и болтала, а я слушал и слушал, боясь пропустить малейшую эмоцию кудрявой. К ночи она утомилась и успокоилась, быстро заснула. А меня поглотила бессонница. Переполнился энергией, понимаешь. И что делать? Хоть песни пой! Но нельзя. Я - кактус. Могут неправильно понять.
И тут случилось ну совсем неожиданное. Во мне появилось самое сомнительное чувство. А точнее - желание. Мне захотелось к ней прикоснуться. Ты прикинь?! Это же нонсенс! Это же против моей природы! А тут раз и захотелось. Или чтобы она нечаянно листочком коснулась меня. Фу, какое бесстыдство и безобразие. Я же кактус! Откуда такое низкое желание? И оно же против моего естества! Против моей природы! Против меня! И как так получается, что моё желание против меня? И я прекрасно понимаю, что моё желание нереально! Но не хватит всей моей силы и воли, его реализовать. Понимаю. Но желание никуда не пропадает. И как с ним жить? Ну что скажешь, комарик?
– Бз-з-з-з.
– Да ладно, не пищи. Раздавят. И без тебя понятно, что ничего не понятно. Лети уже. Спасибо, что выслушал. Ну не кудрявой же об этом рассказывать. Я же кактус.
На моём подоконнике растёт мирт. Растение такое, похожее на маленькое деревце.
Написал первую строчку и понял, что соврал. Мирт не просто растет, он живёт. Полноценной жизнью или нет, сказать трудно. Я миртом никогда не был. По крайней мере, в этой жизни. Но мне кажется, ему вполне комфортно.
Мы вдвоем с миртом живём, ещё у нас есть кактус. С ним у меня сложные отношения. Я его люблю, конечно, но совсем по-другому. С миртом они нормально ладят. Не ругаются и не дерутся. Нашли они общий язык, как мне кажется. Мне же пока с кактусом договориться не получается. Хмурый тип. Такой вот у нас триумвират.
Живём мы с миртов вдвоём, и у нас есть кактус. Живём на одной территории, но в разных мирах. Оно и понятно. Разные мы. Совсем разные. Он – спокойный и стабильный, а я постоянно суечусь. Он всё время дома, в этом году даже на даче не был, а я постоянно на работе. Он постоянно растёт, а я … я надеюсь, что тоже, но чисто пропорционально и физически не увеличиваюсь, а расту духовно и нравственно. Или деградирую? Сложно оценить свой рост и своё развитие, с миртом попроще. Всё видно. Но главное, он – растение, а я – человек. Этим можно и закончить перечисление наших расхождений, так как чего-то более глобального и значимого придумать невозможно.
Прочитал всё предыдущие и понял, что опять наврал. Я не специально. Врать не люблю, но почему-то всё время получается. Наверное, потому что правду не знаю, но скрупулезно пытаюсь до неё докопаться. А по пути этих раскопок случается, что вру и обманываюсь.
Мы с миртом живём вместе, но в разных мирах. Это факт. У него своя жизнь, у меня своя. И в моей жизни мирт есть, а в его жизни меня, скорее всего, нет. Как бы это выразить? Воспринимаем мы мир по-разному. И я думаю, что он, мирт, воспринимает мир целиком. И меня в этом окружающем мире не выделяет. Просто с ним что-то иногда случается. То ему неожиданно становиться жарко, словно что-то горячее появляется под его корнями, где-то ниже подоконника. То ему становиться холодно, словно порывы осени врываются с той стороны, откуда обычно поступает свет. Слава богу, это не долго, и как только ветер пропадает, становиться очень темно. А утром, когда ещё практически темно, его будят бодрящими брызгами, а потом сразу кормят водой. Он обожает такое утро. Он чувствует, что ему помогают. И он растёт. А потом бац – и становиться больно и страшно: он лишается части своих конечностей. И ведь ничто не предвещало такой трагедии! Совершенно непредсказуемо. Страшно и больно, его ограничивают, лишают самого дорого! Но потом, сразу задабривают ласковыми брызгами, которые лечат раны, и кормят чем-то необычайно вкусным. После этой страшной экзекуции мирт ещё неделю отходит от шока, а потом забывается в привычном беззаботном умиротворении.
Мирт живёт! У него свои цели, задачи, планы! Свой уникальный опыт выживания. И я очень хочу ему помочь, и самое главное – помогаю. Как могу, как считаю нужным, как мне кажется. И ключевое слово – кажется. Ведь я не знаю, чего хочет мирт! Я ничего не знаю, о его планах на жизнь. От своего незнания, непонимания становиться неловко, когда я его подрезаю. Но я искренне считаю, что ему так будет лучше. Видимо, я угадываю, так как мирт до сих пор живёт и активно развивается. Но моя неловкость от этого не проходит. Для мирта, я же являюсь частью мира. Он и не догадывается, что у этой части мира есть своя воля. А это – большая ответственность. Для него я – практически бог. Но он не знает, что его бог, точно не знает, чего он, мирт, хочет. Вот такая запутанная схема.
Мирт не может мне ничего рассказать. Он даже не может меня осознать. Собственно, как и люди не могут осознать, своего бога. Он может только расти и развиваться, показывая всем своим видом, что он хороший, и что его можно и нужно любить.
Я так сильно хочу объяснить мирту, что обрезаю его ветки для его же блага. И навозом его удобряю для его роста. А ему, возможно, кажется, что весь мир в такие моменты против него.
А что мне остаётся делать? Не смогу я ему ничего объяснить. И спросить у него не смогу. Могу только наблюдать, и опытным путём понимать, что ему нравиться, а что нет.
Недавно появился новый росток. И что с ним делать? Как его воспринимает мирт? Как новый вектор развития? Что-то типа новой работы. Или как отдельную жизнь? Как для нас появление нового человека в круге общения. Мирт наверняка с ним как-то взаимодействует, возможно общается, или даже дружит. А я даже не знаю, как на это реагировать. Толи срезать на корню, чтобы не мешал расти стволу, толи пересадить в банку с водой, чтобы росток пустил корни. Или подождать? Может, они будут хорошо дополнять друг друга. Мирт наверняка строит какие-то планы. А я ещё не знаю, какое решение приму. Но решение это будет за мной.
А теперь представьте, что мы тоже мирты. Но только на двух ногах, и скачем постоянно с места на место. А над нами есть ещё какая-то непостижимая жизнь, которую невозможно представить, которой невозможно ничего рассказать и доказать. И эта непостижимая жизнь имеет свою собственную волю и хочет для нас блага, но не знает как. И только опытным путём понимает, что для нас полезно. И навозом удобряют только для нашего роста.
Страсти на подоконнике, или другой взгляд на мирт
Я вздрогнула и тут же проснулась от хлопка двери. Звон ключей. Два оборота. Несколько шагов и тишина.
Ещё темно, и можно было бы снова заснуть. Но он ушёл, а я испугалась. С ним что-то случилось. Он проспал? Почему так быстро ушёл? Почему не разбудил меня? Как он будет жить весь день? Я же не смогла ему подарить немного радости, надежды и жизни.
Я ещё вчера почувствовала неладное. Он пришёл поздно. Угрюмый и холодный, не обратил на меня внимание. Словно ходячий кактус колол и укалывался об быт. А я так ждала, так скучала. Но не обиделась, не расстроилась. Ему была необходима моя поддержка. Именно моя. Но он ни за что бы в этом не признался. Он такой. Ему нелегко.
Ему приходится весь день суетиться, чтобы жить. Наверное, поэтому забывает радоваться, и, как вывод, медленно растёт. Иногда даже чахнет. Мне больно, когда он такой. Но он не замечает моих чувств. И как до него достучаться? Никак. И я уже смирилась. Мне остаётся только радоваться ему и надеяться, что он когда-нибудь вырастит и поймёт меня.
Он скоро отправился спать. Стало снова темно, а я начала колдовать.
Я – мирт, я – дерево жизни, а значит – женщина. Хотя он наотрез отказывается во мне её замечать. Он ещё не понял, что женщина и жизнь – это синонимы, две формы одной истины. А конкретно я – его жизнь. Ему не понять, что жизнь часто обретает форму, которая несопричастна с движением и суетой. Он не сможет жить, узнав, что его жизнь растёт и развивается в его доме на подоконнике.
—Ой, что-то я разболталась. Зачем я это….
Кактус, стоящий рядом с миртом, неохотной вибрацией отозвался:
—Сама не спишь и мне не даёшь. Уже разбудила. Слушаю. Давай рассказывай. С кем тебе ещё поделиться?
—Прости, — тонкими вибрациями попросила мирт. —Я от чувств не смогла сдержаться. Ты же знаешь, как я к нему отношусь.
— Знаю…. Поэтому отдельное мерси за сравнение этого примата с кактусом.
—Перестань!
—Это был сарказм.
— Твои колкие шуточки тут неуместны. Когда он приходит, похожим на тебя, он становиться невыносим.
—Дамочка, поаккуратней. Давайте уже без сравнений. Я – кактус, и мне плевать на ваши домыслы, но раз уж я согласился вас выслушать, то прошу уважения.
—Понимаешь, кактус, мне нужен новый горшок. Мои корни уже не вмещаются. Того и гляди вылезут наружу. Такого позора я не переживу.
—Эко тебя разнесло. Я так и думал, что от навозной подкормки будут последствия.
—Ты не понимаешь.
— Куда уж мне.
—Вся сила в корнях. А потом она переходит в крону.
—А у меня в ствол, — ехидно завибрировал кактус.
—Пошляк.
—Я – мужик. Это естественно. И, кстати, очень наивно полагать, что ты одна олицетворяешь его жизнь.
—Я – женщина, я – жизнь. Ты не понимаешь. Когда он ухаживает за мной, он ухаживает за собой.
— А я – кактус, и мне плевать, что олицетворяю я. За мной не надо так ухаживать. Но я всё равно расту. И я тоже жизнь.
—Я так не могу. Я же его люблю. Когда он спит, я выделяю фитонциды. Он дышит мной, я его успокаиваю. Он такой милый. Даже забавный. Когда я хочу новую причёску, он так переживает. Он думает, что делает мне больно. Глупыш. А я всего лишь хочу небольших перемен в кроне. А теперь нам нужен новый горшок.
—Почему нам? Мне не нужен. Мне и так хорошо.
—А тебе вообще ничего не нужно. Колючка. А мне нужен. Мне и ему.
—Так, кудрявая, следи за лексиконом. И какой тебе горшок? Зима на дворе. Ты завянешь в новом. Вот весна придёт, и пересадит.
— Ты думаешь?
— Уверен.
—Тогда ладно. Потерплю. А ещё ему нужно ночью внушить, чтобы летом отвёз нас с тобой отдыхать на дачу. А там тепло, солнышко, свежий воздух. Красота!
— Без меня. Пусть тебя отправляет, а меня оставит здесь. Хоть отдохну от вечной болтовни.
—Какой ты колючий. А он ради нас весь день трудится. Надо ему радоваться, надо ему помогать. Вот я убиваю микробов своими фитонцидами, лечу его. Вот он наберёт за день разной дряни, придёт домой, а тут я. Вдохнёт, и ту же легче. Атмосферу надо создавать.
—Я – кактус. Я за охрану, а за атмосферу – это не ко мне.
—Колючка, мы же вместе создаём гармонию, как инь и ян. Я – девочка, ты – мальчик. Понимаешь?
—Кудрявая, я уже потерял суть разговора. Начали за здравие, кончили за упокой. Скажи, тебя полили?
—Да, вчера.
—Вот. Экономь энергию. А если избыток, то расти.
—Колючка. Я буду создавать атмосферу.
—Отличная идея. Только давай без лишних вибраций. А я ещё посплю. Зима всё-таки.
Колючие чувства
Я – кактус. Она – мирт (Кудрявая). У нас на двоих одно окно и один подоконник. У нас есть общий человек. Ну он такой… приходящий. Можно сказать, с нами не живёт. Так… приходит переночевать. Но поливает регулярно. По крайней мере кудрявую. Мне-то всё равно, а ей приятно. За это я его уважаю.
Что можно про нас рассказать? Мы странная компания. По одиночке, мы уникальны. А все вместе — это... это что-то странное.
Понимаешь, мы абсолютно разные. Вот прям совершенно разные. Кудрявая говорит, что мы с ней, как инь и ян. Мол, дополняем друг друга. Что вдвоём мы - гармония, и дополняем негармоничного его. То есть, втроём мы уже гармония в кубе. Не знаю. Это кудрявая разбирается во всей этой эзотерике и гармонии, а мне как-то это не нравится.
Относимся мы ко всему по-разному. Вот шторы, например, красные. Посмотри. Кудрявой они совершенно не нравятся. Она сильно возмущается по этому поводу. Говорит, что этот вульгарный цвет совершенно не сочетается с её изумрудной кроной. Мне-то на шторы совсем наплевать. Солнце они от нас с ней не скрывают. Они скрывают солнце и нас от человека, когда ему абсолютно всё равно на всё: и на солнце, и на нас тем более. У человека, кстати, со шторами сложные отношения. Хотя... если подумать, у него со всем на свете есть какие-то отношение, и они обязательно сложные. Простые вещи и отношения он недооценивает, поэтому пренебрегает ими. особенно сном и покоем. Чудак. Оправдывает себя, что это обстоятельства. Хотя сам чувствует, что это его воля быть беспокойным. Спокойным он становится только обессиленным. В этот момент он засыпает. Он не понимает, что наслаждаться покоем можно только имея силы. Но когда у него появляются силы, он становится беспокойным. Замкнутый круг, который он не в силах разорвать. Опять же оправдывает так он себя. Непостоянный он. Вот и со шторами, то любит их, то ненавидит и призирает, а то вообще не замечает, словно и нет их.
А вот ещё пример. Прикосновения. Кудрявая любит внимание и, конечно, прикосновения. Кайфует она и от ветра, и от брызг, а уж если человек её потрогает, или кудри подрежет, так совсем балдеет. Про человека сложно сказать. Опять же, он непостоянный. То нравится, то не нравится.
А вот я стабилен. Я ненавижу, когда меня трогают. Совсем. Тотально и абсолютно. Ненавижу и не переношу. Любое касание против моей природы, против моего естества, против меня самого. Господи, ну посмотрите на меня! Вы думаете, зачем нужны все мои иголки? А? Ну пошевелите мозгами, или что там у вас есть. Иголки нужны для того, чтобы меня не трогали! Это же и ежу понятно! Кстати, ежу это и вправду очень понятно. Мой беспокойный клубочный коротышка. Никогда не видел ежей, но откуда-то про них знаю и искренни им сочувствую. Почему сочувствую? Ну камон, это же ёжик. Мелкий, суетной, трусливый. Бегает постоянно. Не жизнь, а каторга. Вот мы, кактусы, имеем чувство собственного достоинства. Мы не двигаемся и не суетимся. Мы не бегаем, а растём. Ежику нужны иголки, чтобы защитить себя. А нам, кактусам, иголки нужны, чтобы защитить других от себя. У нас же безграничный внутренний потенциал. Бескрайний внутренний мир. Железная сила и воля. Ещё мы, конечно, эгоистичны. Немного. Ну даже если и много, то что? Мы же не нарциссы. Мы просто хорошо осведомлены о своей природе. В общем, не об этом речь, а о том, что я не люблю, когда меня трогают.
А ведь попадаются одаренные экземпляры. В частности, среди людей. Видите ли, кинестетики они. Трогать им подавай. Себя потрогайте, придурки. Я - кактус! Иголки видели? Не лезьте ко мне своими культяпками. А бывают ещё мазохисты. Уколются и радуются, дурачки. Слава богу, таких не встречал, но почему-то тоже про них знаю. Я же уже говорил, что мы, кактусы, эрудированные от природы, и у нас богатый внутренний мир? Да? Ну и ладно, повторенье - мать ученья. Пословица такая. В общем любое соприкосновение для меня противоестественно, против моего естества.
А тут...
Всё началось как-то странно. Непонятно и нелепо. Мы живём с кудрявой на одном подоконнике больше двух лет. Сколько я её помню, так она всегда что-то лепетала. То волновалась, то переживала, то восторженно хвалилась, то упоительно мечтала. Несмотря на то, что она тоже растение, суетилась она своими фибрами постоянно. Меня это раздражало. Сама с собой болтать она не умела, и всегда привлекала меня в качестве слушателя своих бесконечных пламенных речей.
Она влюблена в человека. Я понимаю, как это нелепо и глупо. Он человек, редкий и приходящий. А ей всё равно, она к нему питает самые нежные чувства. Заботится о нём, переживает. И постоянно о нём болтает. Невыносимо. Глупо и скучно. Но я всегда слушал. А куда мне деваться с подоконника?
Она вообще чуткая натура. Я бы даже сказал, чувственная. Чувств у неё много. И соответственно эмоций. Скрывать она их не умеет, да и ни к чему это. Это её природа. По ней сразу всё видно. Всё наружу, всё в крону, всё в листву. Когда радуется, её листочки наливаются цветом, жизнью и энергией. А когда грустит, они чахнут, скручиваются, а иногда даже опадают. Помню её одну депрессию. Это был настоящий ад. Но человек её хорошо взбодрил. Опрыскивал несколько раз на дню. Доставалось и мне. Я-то терпеть не могу эти капли на моих иголках. Бр... Аж противно, как вспомню. Повторения не хочется. Так что её моральное состояние для меня тоже стало важным. На одном подоконнике живём. Поэтому и выслушиваю её, помогаю. Сам-то я не очень эмоциональный. Совсем. Никак. Мои чувства — это моя сила. Они внутри меня. И зачем их выставлять наружу? Снаружи у меня иголки. Я не эмоциональный, но для неё я стараюсь. Через сарказм и иронию, но стараюсь. И всё это исключительно в корыстных целях - чтобы она была здоровой, чтобы её не так обильно часто опрыскивал человек, чтобы не доставалось зазря мне, за компанию. В общем, для неё стараюсь, чтобы меня не трогали. Я так думал...
Потом человек отвёз её на дачу почти на всё лето. Она этого очень ждала. Курорт там для неё. Солнце, птички, ветер. Любит она вот это всё. Пейзажи ей подавай. Мне-то и на подоконнике хорошо. Ну, максимум на балконе. А ей хотелось на природу.
Как только они с человеком уехали, я чуть не выпрыгнул из горшка на радостях. Ей богу, ещё чуть-чуть и выпал бы. Это всё влияние кудрявой. Стал поддаваться эмоциям. Слава богу, этого никто не видел. Наконец-то долгожданный покой. Смолк бесконечный трёп. Только знай себе сиди в горшке и расти.
Прошла неделя, другая. Я креп, познавая свой внутренний мир. И тут бац! Что-то укололо меня! Прикинь?! Меня, кактуса, который сам кого хочешь уколет, что-то укололо! Причём не снаружи, а изнутри. Колкое чувство появилось во мне - я заскучал. Не вообще, а конкретно. Я заскучал по ней, по кудрявой. Сам слушаю себя и понимаю, что бред. Но куда от этого деться? Стал часто о ней вспоминать, думать. Пытался себя чем-то отвлечь, но не получалось. Это же она меня всегда отвлекала от дум. А тут кто меня может отвлечь от дум о ней? Тоска меня взяла. Хорошо, что человек не приезжал. Он бы точно меня полил, и я бы сгнил на корню.
К концу второго месяца я чуть не выл. И тут они приехали. Я снова чуть не вылетел из горшка от радости. Но сдержался, виду не подал. Кудрявая тоже видимо соскучилась, с таким наслаждением рассказывала про рассветы, закаты, про ветер и солнце, даже про грозу и ливень. А я так соскучился, так истосковался, что слушал её, и мои иголки непроизвольно зашевелились, как хвостик у собачки, которая дождалась любимого хозяина. Слава богу, было открыто окно, и лёгкую дрожь иголок никто не заметил из-за сквозняка.
Мирт болтала и болтала, а я слушал и слушал, боясь пропустить малейшую эмоцию кудрявой. К ночи она утомилась и успокоилась, быстро заснула. А меня поглотила бессонница. Переполнился энергией, понимаешь. И что делать? Хоть песни пой! Но нельзя. Я - кактус. Могут неправильно понять.
И тут случилось ну совсем неожиданное. Во мне появилось самое сомнительное чувство. А точнее - желание. Мне захотелось к ней прикоснуться. Ты прикинь?! Это же нонсенс! Это же против моей природы! А тут раз и захотелось. Или чтобы она нечаянно листочком коснулась меня. Фу, какое бесстыдство и безобразие. Я же кактус! Откуда такое низкое желание? И оно же против моего естества! Против моей природы! Против меня! И как так получается, что моё желание против меня? И я прекрасно понимаю, что моё желание нереально! Но не хватит всей моей силы и воли, его реализовать. Понимаю. Но желание никуда не пропадает. И как с ним жить? Ну что скажешь, комарик?
– Бз-з-з-з.
– Да ладно, не пищи. Раздавят. И без тебя понятно, что ничего не понятно. Лети уже. Спасибо, что выслушал. Ну не кудрявой же об этом рассказывать. Я же кактус.
